Как гласит пословица — готовь сани летом, а отдыхать в тепле нужно зимой. Вот в приближении сибирских морозов, мы решили погреться во Вьетнаме. Заранее, через компанию Vinatour, забронировали отели. Согласовали с менеджером Анатолием программу нашего пребывания, экскурсии и маршрут следования. На этот раз по предложению Анатолия мы решили посетить горный район северного Вьетнама — Шапу, посмотреть достопримечательности Ханоя, узнать секреты приготовления вьетнамских блюд, которые нам очень понравились и отдохнуть на острове Фукок.

Программа несколько раз изменялась и согласовывалась в соответсвии с нашими пожеланиями и бюджетом, за что Анатолию отдельное спасибо. И вот настал тот день, когда мы опять в толпе вьетнамцев пытаемся зарегистрироваться в аэропорту Домодедово на рейс вьетнамских авиалиний. И что характерно — проблемы с регистрацией только в наших аэропотах. В других аэропортах почему-то все происходит организовано и быстро, а у нас все в точности наоборот. Но как бы то не происходило — мы в Боинге 777, рейс Москва — Ханой время в пути 8 часов. Вылет в 19.00, прилет с учетом разных часовых поясов в 8.00. И хотя места удобные и дают на халяву виски, провести ночь сидя в полудреме не очень здорово, но чем-то нужно поступиться. В аэропорту нас встретила Роза — гид, которая сопровождала нас в прошлой поездке по северу Вьетнама и очень нам понравилась. Мы специально попросили Анатолия, чтобы в этой поездке нас сопровождала именно она.

Сразу из аэропорта заселяемся в отель Golden Lake Hotel — в центральной часи Ханоя, практически на берегу Озера Возвращенного Меча (Хоан Кием).

Не успели принять душ и прийти в себя, как нужно ехать на экскурсию. Программа пребывания в Ханое очень насыщенная, времени мало — поэтому в машине сразу засыпаем.

Просыпаемся в деревне Ванфук— шелковой пригородной деревне. Шелк, конечно, во Вьетнаме делают много где, но Ванфук считается самым классическим местом с VIII века. Может быть, потому что он слишком близко к Ханою. Каждый дом здесь является мини-цехом по производству натурального шелка различного цвета и фасона (блузы, шарфы, рубашки). Цены существенно ниже, чем на столичном рынке Дон-гсуан. В окрестностях до фига других ремесленных деревень и куча пагод, к которым принято совершать паломничество весной (февраль — март), и пещер. Посмотрели червей шелкопрядов, коконы, процесс изготовления шелка на допотопных ткацких станках.   Станки хоть и допотопные, но с элементами кибернетики — для формирования узора используются перфокарты. Почти станки с ЧПУ. Учитывая наше сонное состояние — обилие шелка не возбудило, хотелось опять присесть в машину и подремать.

Присели, подремали. Проснулись в Этнографическом музее.  Это лучший музей города — этнографический (официально — Музей этнологии). Там наглядно рассказывается все о невьетнамцах, живущих во Вьетнаме. Таковых насчитывается 54 народности. На довольно большой территории собраны типичные дома национальных меньшинств. Есть и низенькие жилища тямов, и свайные дома тайцев, и дома хмонгов, так называемые «общинные» дома народа бана, которые очень большие. Внутри павильонов собраны одежда, музыкальные инструменты, горшки-кастрюли, фотографии и т. д. Представлены даже сами меньшинства, которые вроде бы тут живут на постоянной основе. Неизменной популярностью пользуется реконструкция могильного камня зяраев. Вокруг него на заборе сделаны крайне оригинальные и с первого взгляда шокирующие деревянные скульптурки похабного характера (мужик с эрегированным «енгом»).

Есть пьяница, есть беременная тетка. Короче, все в духе деревенских частушек. Музей открыт в 1997 году, дизайнером его был таец, внутри его обустраивали французы. Главный павильон сделан в форме бронзового барабана из Донгшона (это была такая совсем древняя цивилизация в окрестных местах, и она уважается как самая- рассамая вьетнамская колыбель). Горных меньшинств в Центральном Вьетнаме много, но основными, коренными считаются три племени: зяраи, бана и эде. Народ «зярай» отличается принципиальным нежеланием ассимилироваться, а также еще более низким ростом, чем вьетнамцы. Те, кто живет в горах, белых практически не видели. Во всех войнах XX века зяраи принципиально держали нейтралитет. На охоту они, как и много веков назад, выходят с арбалетами с отравленными стрелами.

Каждая деревня зяраев имеет так называемый «общий дом»  — большую хижину, которую строят в середине деревни. Как бы сельский клуб там отмечают все события, встречают гостей, празднуют свадьбы и даже чинят суд. Кстати, виновный в нарушении племенных законов извиняется перед всеми и ритуально убивает или свинью, или курицу. Чем больше хижина, тем богаче деревня. У каждого племени и даже деревни свой стиль и декор. Бамбуковая хижина на сваях обычно поддерживается восемью большими колоннами, на которых пестрыми «ярмарок красками» расписаны религиозные сцены, старинные герои и звери. Сверху хижина покрыта, как правило, сушеными листьями ротанговой пальмы.

Жизнь зяраев делится как бы на два этапа: десять месяцев они работают на рисовых полях, возделывают сладкий картофель, маис, маниоку, табак, а два остальных месяца посвящают починке хижин и ремеслам (глиняная посуда, плетение корзин, делание лодок-каноэ). За свои табак и лекарственные растения зяраи получают на рынке по бартеру металлические изделия. Зяраи все берут из леса: от материала для строительства жилищ до дичи и фруктов. Интересно, что буйволов они разводят в основном для жертвоприношений. И это жуткая церемония — зверя забивают стрелами, причем верят, что чем больше он мучается, тем дальше злые духи уйдут от деревни. В остальном зяраи такие же, как и вьетнамцы: пьют рисовое вино через соломинку, едят змей и лягушек.?Окончательно пришли в себя только в  ресторане, куда нас привезли на ужин. Все таки вьетнамская еда просто великолепна.

Дальше